Разинщина. Начало Крестьянской войны

Рыжов В.А.

В статье «Персидский поход Степана Разина» мы рассказали о громкой боевой кампании 1667-1669 гг.: походе ватаги этого атамана вниз по Волге и на Яик, закончившемся захватом Яицкого городка, и пиратской экспедиции на Каспийское море, кульминацией которой стал разгром персидского флота у Свиного острова.

Дав большую взятку алчному астраханскому воеводе И. С. Прозоровскому, Разин получил возможность войти в город и продавал там добычу в течение 6 недель, после чего отправился на Дон и остановился примерно двух днях пути от Черкасска. Через полковника Видероса Разин передал астраханскому воеводе И. С. Прозоровскому, что не боится ни его, ни «того, кто выше», и пообещал «рассчитаться и научить, как со мной разговаривать»:

(Ян Янсен Стрёйс, «Три путешествия».)

Слов на ветер этот атаман не бросал, и потому уже весной следующего, 1670 года, явился на Волгу – «рассчитываться и учить». 

Страной в это время правил Алексей Михайлович Романов, вошедший в историю под удивительным прозвищем Тишайший.

Во время его царствования произошли великие бунты: соляной (1648 год), хлебный (1650) и медный (1662), а также великий раскол, закончившийся скандальным судом над опальным патриархом Никоном и отрешением его от сана в 1666 году. Были жестокие преследования старообрядцев, войны с Польшей, измена гетмана Выговского, башкирское восстание 1662-1664 гг. А теперь и вовсе началась самая настоящая и полноценная крестьянская война. 

Вот такие парадоксы русской истории: век был «бунташный», а царь, недальновидная политика которого и привела к этим потрясениям, – Тишайший.

Поход Василия Уса

Бегство крестьян от помещиков в те времена носило массовый характер. Известно, что в одном только Рязанском уезде за 1663-1667 гг. власти сумели «сыскать» и вернуть на прежние места жительства около 8 тысяч человек. Количество тех, кто не был пойман и сумел добраться до Волги, Дона, Приуралья, Слобожанщины, подсчитать невозможно, но речь явно идёт не сотнях, а тысячах и десятках тысяч человек. Особое место в мечтах и помыслах этих беглецов занимал Дон, с которого «не было выдачи». Однако и там не текли молочные реки и берега были вовсе не кисельными: все свободные земли уже давно были заняты «старыми домовитыми казаками», которые к тому же еще и получали царское жалованье, а также свинец и порох.

Кстати, когда в русской былине вы читаете «старый казак Илья Муромец», имейте в виду – это указание не на возраст, а на социальное положение: сказитель говорит нам, что Илья – степенный и уважаемый человек, не голь перекатная без роду и племени.

Если бы эту былину взялся пересказывать исландский скальд, в его саге мы прочитали бы примерно следующее:

Но вернемся на Дон.

Поступить на цареву казацкую службу было пределом мечтаний неимущих казаков, и в мае 1666 года атаман Василий Родионович Ус, собрав «голутвенную» ватагу, в которой насчитывалось от 700 до 800 человек, повёл её прямо в Москву, к царю – лично просить его зачислить их на службу и дать жалованье. По пути к ним стали примыкать окрестные крестьяне (воронежские, тульские, серпуховские, каширские, венёвские, скопинские и другие), которые также не прочь были «казаковать» на государственный счёт. Василий Ус обещал каждому, примкнувшему к его отряду, 10 рублей, оружие и коня – не от себя, разумеется, а от «щедрот царских». Мешающих идти с Усом к царю хозяев крестьяне били и грабили, а казаки их в грабежах помещичьих усадьб охотно поддерживали – и питаться чем-то в походе надо, и «хабар» лишним никогда не бывает. В результате в конце июля в распоряжении атамана была целая армия из 8 тысяч человек – отчаявшихся и готовых на всё. С такими силами и с царём уже можно было по-свойски потолковать. И царь в переговоры вступил, но выдвинул условие: пришедшие с Дона казаки получают жалованье, а примкнувшие к ним крестьяне возвращаются в свои деревни. Василий Ус даже побывал в Москве во главе казацкой делегации, но принять условия властей, бросив на произвол судьбы поверивших ему людей, он не мог. Да и восставшие крестьяне вряд ли послушались бы его и вернулись бы на расправу к своим помещикам. В результате в Серпухове Ус уехал от боярского сына Ярышкина, который должен был проводить его для переговоров с командующим царскими войсками Ю. Барятниским, и возвратился в свой лагерь, построенный на берегу Упы примерно в 8 км от Тулы. Что же было потом?

Сергей Есенин так писал об этом казацком вожде: 

Нет, под Калугой Василий Ус не погиб, и даже в бой с регулярными частями царской армии не вступил: разделив своё войско на три отряда, отвёл его на Дон. Сам он после этого предпочёл на время «исчезнуть», отойти в сторону, а некоторые из его ватажников присоединились к отряду Степана Разина, который в 1667 году отправился в свой знаменитый поход на Волгу, Яик и в Персию. В 1668 году Василий Ус во главе 300 казаков находился в отряде белгородского воеводы Г. Ромодановского, но весной 1670 года ушёл от него, чтобы присоединиться к Разину. Степан осуществлял общее командование и возглавлял сухопутное войско, а Ус стал у него командиром «судовой рати», а стругов у восставших, по свидетельству Яна Стрёйса было тогда уже 80, и на каждом из них стояло по две пушки. 

А командиром разинской конницы стал Фёдор Шелудяк – крещёный калмык, ставший донским казаком, которому суждено было пережить и Разина и Уса, и возглавить последний очаг сопротивления в Астрахани. 



Расстанемся ненадолго с Василием Усом и Фёдором Шелудяком, чтобы рассказать о начале великой Крестьянской войны.

Первые успехи

Предыдущий поход стал для Разина разведкой боем: он убедился в том, что обстановка на Волге крайне благоприятна для начала широкомасштабного восстания. Для вспышки народного гнева не хватало лишь вождя, но теперь, после триумфального возвращения удалого атамана из фантастически удачного похода на Каспий, прославившего его и на Дону, и на Волге, такой общепризнанный сверхпассионарный лидер появился. 

Разин к тому же был ещё и «заговорённым» от любой опасности «магом», командовал чертями и не боялся самого Господа Бога (об этом было рассказано в статье «Персидский поход Степана Разина»). Да с таким атаманом можно и царя за бороду оттаскать! Крестьянская война стала почти неизбежной.

Начало Крестьянской войны

Весной 1670 г. Степан Разин снова пришёл на Волгу, где простой люд встретил его как «отца родного» (которым он себя для всех угнетённых и объявил):

(Ян Янсен Стрёйс.)

Этот же автор так писал о мятежном атамане:

Со всех сторон к Разину бежали казаки, крестьяне, «работные люди». И люди «гулящие», разумеется – а куда же без них в таком лихом деле? 

Впереди войска восставших летели «прелесные письма», которые порой оказывались сильнее пушек и сабель:

А вот сама эта грамота, написанная в 1669 году:

Василий Ус договорился с жителями Царицына, чтобы те сбили замки городских ворот и впустили восставших. Воевода Тимофей Тургенев заперся в башне, которая была взята штурмом. Взятый в плен, Тургенев грубо заговорил с Разиным и за это его утопили в Волге.

Сборный отряд московских стрельцов, которым командовал Иван Лопатин, идущий на помощь Царицыну, был застигнут врасплох во время привала на острове Денежный (сейчас он находится напротив Тракторозаводского района современного Волгограда, но в XVII располагался севернее города). 

Обстреливаемые с двух сторон (с берегов) стрельцы доплыли до стен Царицына и, увидев на них казаков Разина, сдались.

В Камышин разинцы вошли в него под видом купцов. В условленный час, они перебили часовых и открыли ворота. Примерно так же казаками был взят город Фарахабад во время Персидского похода Разина. 

Астрахань казалась неприступной: 400 пушек защищали каменные стены крепости, но «чёрные люди» кричали с них: «Взбирайтесь, братцы. Давно вас ждем».

Стрельцы же, по свидетельству Яна Стрёйса, говорили:

Этот же автор (Я. Стрёйс) так пишет о положении дел под Астраханью: 

А вот как уже Людвиг Фабрициус описывает капитуляцию отряда, в котором он находился:

Командующий этим отрядом С. И. Львов и офицеры бросились к лодкам, но часть стрельцов Черного Яра, что находились в крепости, открыли по ним огонь с её стен, другие – отрезали путь к лодкам.

И Астрахань пала, её городовым атаманом (и фактически наместником Разина на подконтрольных ему территориях) стал Василий Ус, его помощником – Фёдор Шелудяк (он «ведал» посадом). 

Василий Ус власть держал крепко, «баловать» никому не давал, и когда стал пошаливать пришедший с Дона атаман А. Каторжный, после первых жалоб горожан не «разбиравший понятий» донец сразу же был «взят под караул». Василий Ус даже стал регистрировать браки горожан, скрепляя акты городской печатью (сам Разин до этого додуматься не успел: «венчал» влюблённых около вербы или березы).

В Астрахани восставшими был захвачен и недавно построенный корабль западноевропейского типа «Орёл». 

Экипаж этого судна состоял из 22 голландских моряков во главе с капитаном Давидом Бутлером (в числе этих голландцев был и цитировавшийся нами парусных дел мастер Ян Стрёйс) и 35 стрельцов, вооруженных 22 пищалями, 40 мушкетами, четырьмя десятками пистолетов и ручными гранатами. Обычно этот корабль называют фрегатом, но это был трёхмачтовый голландский парусно-гребной пинас. Для казаков Разина «Орёл» оказался слишком сложным в управлении, поэтому его завели в протоку Кутум, где он и сгнил через несколько лет.

После этого армия Разина пошла вверх по Волге, и количество стругов в ней уже достигало 200. По берегу шла конница – около 2 тысяч человек. Саратов и Самара сдались без боя. 

Незадолго перед тем, в мае 1669 года, умерла первая жена Алексея Михайловича – Мария Милославская. А несколько месяцев спустя умерли и два её сына: 16-летний Алексей и 4-летний Симеон. И в народе пошли слухи, что их отравили бояре-изменники. 

Впрочем, в смерти царевича Алексея многие сомневались – говорили, что ему удалось бежать от злодеев, и он где-то скрывается – то ли на Дону, то ли в Литве или Польше. 

В августе 1670 года, под Самарой, в лагере Разина объявился человек, назвавший себя спасшимся царевичем Алексеем. Вначале атаман не поверил ему: 

Но потом, подумав, он всё же объявил, что «Великий Государь царевич» Алексей Алексеевич от «боярских неправд» бежал к нему, донскому атаману, и от имени своего отца поручил ему начать войну с «изменниками боярами» и дать всем простым людям волю. Лже-Алексея разинцы называли Нечаем – потому что наследник престола нечаянно и нежданно объявился в их войске. Имя Нечай стало их боевым кличем. В перешедших на сторону Разина либо захваченных городах стали приводить народ к присяге на верность царю Алексею Михайловичу и царевичу Алексею Алексеевичу. 

Также было объявлено, что с войском Разина на Москву идёт и опальный патриарх Никон.

(Иоганн Юстус Марций.)

О восстании, охватившем в Россию, в то время писали и за рубежом.

Так, в «Европейской субботней газете» 27 августа 1670 года можно было прочитать: 

В гамбургской газете «Северный Меркурий» 1 сентября 1670 года сообщалось:

Но ситуация скоро изменилась.

Поражение у Симбирска

4 сентября 1670 г. войска Разина, численность которых достигала 20 тысяч человек, осадили Симбирск. 

Сражение с войсками князя Барятинского длилось целый день, и закончилась «вничью», однако благодаря помощи местного населения разинцам удалось занять посад, а гарнизон Симбирска, которым командовал князь Иван Милославский, вынужден был укрыться в «малом городе». Надеясь получить подкрепление, Барятинский отступил от Симбирска к Казани, Разин же отправил несколько отрядов под Пензу, Саранск, Козьмодемьянск и некоторые другие города. Наверное, можно говорить о тактическом успехе Степана Разина, но при этом он совершил ошибку, слишком распылив свои силы.

Однако ситуация для царского правительства была очень серьёзной. Иоганн Юстус Марций из Мюльгаузена писал о настроениях в Москве: 

Между тем Алексей Михайлович собрал огромную армию из выступивших на конях столичных и провинциальных дворян и детей боярских – их численность достигала 60 тысяч человек. В поход против восставших пошли также стрельцы и полки нового строя. Возглавил их воевода Юрий Долгорукий, «товарищами» к которому были определены К. Щербатов и Ю. Барятинский. Долгорукий вёл свои войска из Мурома, Барятинский 15 (25) сентября снова пошёл на Симбирск – из Казани. 

Разбив отряды мятежников у станицы Куланги, реки Карлы, деревень Крысадаки и Поклоуш, Барятинский вновь подошёл к Симбирску. 

1 октября 1670 года состоялось решающее сражение: правительственные войска одержали победу благодаря кавалерийскому удару с фланга, который возглавил сам Барятинский. Разин бился в самых опасных местах, получил сабельный удар в голову и мушкетную пулю в ногу, и в бессознательном состоянии был перенесён в острог. Придя в себя, он в ночь на 4 октября организовал новую отчаянную попытку штурма Симбирска, но взять город так и не удалось. Всё решила совместная атака войск Барятинского и Милославского: теснимые с двух сторон, разинцы бежали к стругам и отплыли от города вниз по Волге.

Разин с казаками отправился к Царицыну, а оттуда – на Дон, чтобы собрать новое войско. Навстречу ему Василий Ус отправил 50 двуконных казаков, которые должны были «оберегать батьку». 

Народная легенда гласит, что, отступая, Разин спрятал свою саблю в расщелине одного из жигулёвских шиханов (прибрежных холмов). Якобы он сказал сопровождавшим его казакам:

Под Симбирском был пленён и Лже-Алексей, о смерти которого будет рассказано в следующей статье. В ней мы также поговорим о некоторых «полевых командирах» этой Крестьянской войны, окончательном поражении восставших, казни Степана и гибели его соратников.