На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

Славянская доктрина

6 443 подписчика

Свежие комментарии

  • Sergiy Che
    Русских весь Западный мир обвиняет во всех грехах и шельмует как хочет уже третий год, где вы "защитники" всё это вре...О националистах, ...
  • Диана Мальгинова
    А русских разве нет террористов. Нельзя весь народ обвинять.О националистах, ...
  • Юрий Ильинов
    Понеслось. Сравню с  комментариями на личной странице автора.                                                        ...О националистах, ...

Лиза из Ламбета. №6

6

На следующее утро, по дороге на фабрику, Лиза столкнулась с Салли. Обе после вчерашнего были помятые и совершенно разбитые. Чёлки висели грязными сосульками и лезли в глаза, остальная масса волос, кое-как прихваченных в неопрятный узел, лезла за воротник и грозила вовсе развалиться. Лиза не успела надеть шляпу и несла её в руке. Салли свою шляпу приколола по бокам, но неудачно — приходилось то и дело давить на булавки, чтобы шляпа не свалилась. Сама Золушка после двенадцатого удара часов не преобразилась до такой степени, как наши героини; впрочем, бедная сиротка и в латаных-перелатаных обносках являла образчик опрятности, меж тем как на платье Салли, бесформенном и неряшливом, красовалась огромная дыра, а Лизины сползшие чулки закрывали шнуровку башмаков чуть ли не до половины.

— Привет, Сэл! — сказала Лиза.

— Ой, как у меня нынче голова болит! — пожаловалась Салли и повернулась к Лизе зеленоватым, опухшим лицом.

— Я тоже паршиво себя чувствую, — созналась Лиза.

— Не надо было мне столько пива пить, — добавила Салли и скривилась, ибо голову словно пулемётная очередь прошила.

— Ничего, скоро полегчает, — попыталась утешить подругу Лиза.

Тут часы громко пробили восемь, и девушки бросились бегом, чтобы успеть взять жетоны и не лишиться дневного заработка; они свернули на улицу, которую венчала фабрика, и увидели ещё с полсотни женщин, подобно им со всех ног бегущих на работу.

Всё утро Лиза была точно полумёртвая. Работала кое-как; собственная голова казалась куском свинца, через который при малейшем движении проходит электрический разряд; во рту пересохло, язык стал втрое толще. Наконец наступил обеденный перерыв.

— Пошли, Сэл, выпьем пивка. Не могу больше, сейчас кончусь.

Девушки поспешили в ближайший паб, и каждая выпила свою пинту одним глотком. Лиза испустила глубокий вздох облегчения.

— Как бодрит, верно, Сэл?

— Еще бы! Кстати, Лиза, я ж тебе ещё не рассказала. Вчера вечером он таки дозрел.

— Кто?

— Гарри, кто ж ещё. Говорю, он дозрел.

— Предложил пожениться? — улыбнулась Лиза.

— То-то и оно.

— Ну а ты что?

— А что я? Я согласилась, — отвечала Салли. — Помнишь, я говорила, что обскачу тебя? Так и вышло.

— Поздравляю, — сказала Лиза и задумалась.

— Знаешь, Лиза, что я тебе посоветую? Выходи-ка ты за Тома, он хороший парень. — Салли хотелось и жизнь подруги устроить.

— Выйду за того, который понравится. И знаешь, Салли, что я тебе посоветую? Не суй свой нос в чужой вопрос.

— Ладно, ладно, Лиза; не пойму, чего ты кипятишься. Я ж по-дружески.

— Никто тебя не просил, ни по-дружески, ни по-вражески.

— Просто я вчера поглядела: вы с Томом вроде ладите, ну и подумала, что он всё ж тебе по сердцу.

— Это я ему по сердцу, а не он мне. Я его не просила предложение делать.

— Я тоже моего Гарри не просила.

— А кто говорит, что ты просила?

— Ты, я погляжу, нынче не в духе, — рассердилась Салли.

Пиво взбодрило Лизу; в цех она вернулась уже без мигрени. Если не считать лёгкой слабости, она чувствовала себя не хуже, чем во время пикника. За работой Лиза прокручивала в памяти вчерашние события — и вскоре обнаружила, что все мысли ее занимает Джим Блейкстон. Вот он идет рядом с ней по лесу; следит, чтоб ни тарелка, ни кружка ее не пустовали; играет на гармонике, поет, острит и, наконец, по дороге домой прижимается к ней мощным телом, гладит ее руку своей большой, шершавой рукой, в то время как Том с другой стороны обнимает ее за талию. Том! Лиза только сейчас вспомнила о его существовании; не успев вынырнуть из тени Блейкстона, Том опять оказался Блейкстоном задвинут. Наконец в Лизиных воспоминаниях очередь дошла до прощания возле паба, до пожеланий доброй ночи, а там и до торопливых тяжелых шагов за спиной, и до объятий, и до поцелуя. Лиза вспыхнула и быстро огляделась, не заметил ли кто-нибудь из девушек её румянца. Она только и думала что о сильных руках Джима; она до сих пор ощущала, как тёмная борода колет ей рот. Сердце опять стало увеличиваться в груди, Лиза дышала прерывисто и даже закинула голову, словно для поцелуя. Видение было такое яркое, что Лиза вздрогнула всем телом.

— Лиза, ты чего дрожишь? — спросила одна из девушек. — Ты не заболела?

— Да что-то не по себе, — отвечала Лиза, краснея при мысли, что кто-то мог разгадать её тайные желания. — Взмокла, прям хоть выкручивай.

— Ты, верно, вчера в лесу простыла.

— Видела я нынче утром этого твоего.

Лиза вздрогнула.

— Какого ещё этого моего? Ты о ком?

— О Томе, о ком же ещё? Чтой-то бледный он был, аж впрозелень. Признавайся, что ты с ним сделала?

— Если он бледный, я тут ни при чём.

— Ага, рассказывай!

Прозвенел звонок, и девушки, побросав работу, поспешили вон из цеха. У фабричных ворот они разбились на стайки, немного посплетничали и разошлись в разных направлениях, по домам. Лизе с Салли было по пути.

— А мы пойдём на этот спектакль! — воскликнула Салли, указывая на афишу.

— Верно, стоящая вещь. Я б тоже посмотрела, — протянула Лиза. Рука в руке, девушки замерли перед аляповатой афишей. На ней были изображены две комнаты с коридором; в одной комнате на полу лежал мертвец, над которым склонялись двое с искаженными от ужаса лицами, в то время как в коридоре, стучась в дверь, стоял молоденький мальчик.

— Видишь, тут убийство! — в восторге прошептала Салли.

— Вижу, небось не глупей тебя. А этот чего в коридоре застыл?

— Какой милашка, да? Мы с Гарри пойдём смотреть; наверно, пойдём. Ужас как интересно! Гарри уже обещал.

Они двинулись дальше; от дома Салли Лиза шла одна. Она знала, что ей предстоит миновать дом Джима; может, она его увидит. Но тут на глаза ей попался Том — он шёл как раз навстречу, и Лиза, прежде чем её заметили, развернулась и поспешила в обратном направлении. Потом сообразила, что ведёт себя глупо, снова развернулась. Видел ли Том ее? Видел ли ее дурацкий маневр? Лиза подняла глаза. Тома уже не было на улице; значит, не видел; значит, шёл к приятелю. Лиза ускорила шаг, миновала дом Джима, не удержалась, чтоб не задрать голову к его окнам. Джим стоял в дверях и с улыбкой наблюдал за ней.

— Ой, мистер Блейкстон, я вас не заметила, — сказала Лиза.

Джим шагнул к ней.

— Так уж и не заметила? А если честно? Кстати, я ждал, чтоб ты голову подняла. Я тебя нынче уже видел.

— Не может быть! Где?

— Мимо проходил, когда ты да твоя подружка на афишу глазели.

— Я не заметила.

— Знаю. Ты как раз говорила: «Верно, стоящая вещь. Я б тоже посмотрела».

— Ну да, я бы не прочь.

— Тогда пойдем вместе.

— С вами?

— Ну да, а что такого?

— Я бы пошла, только как же ваша жена?

— Она не узнает.

— Соседи скажут.

— Не скажут; нас никто не увидит.

Джим говорил вполголоса; соседи определённо не могли его слышать.

— Встретимся возле театра, — продолжал Джим.

— Нет, нельзя мне с вами — вы женатый человек.

— Я ж тебя всего-навсего в театр приглашаю. А моя жена всё равно не сможет пойти, даже если захочет — на ней дом и дети.

— Я бы с удовольствием посмотрела пьесу, — задумчиво повторила Лиза.

Они добрели до её дома, и Джим сказал:

— Выходи нынче вечером — скажешь мне, пойдёшь или не пойдёшь. Хорошо, Лиза?

— Нет, вечером я не выйду.

— В этом никакого вреда. Я буду ждать.

— Что толку? Я ж сказала: не выйду.

— Послушай, Лиза, в следующую субботу последний спектакль. Я так и так собираюсь посмотреть. Если надумаешь, подходи к театру в полседьмого. Я буду ждать. Согласна?

— Нет, — твердо отвечала Лиза.

— Я буду очень ждать.

— Я не приду, очень вы будете ждать или не очень. — И с тем Лиза захлопнула за собой дверь.

Миссис Кемп ещё не вернулась с дневных заработков, и Лиза стала готовить ужин. Скучно, подумала она, ужинать в одиночестве; поэтому, налив большую кружку чаю и капнув туда сгущенного молока, а также отрезав изрядный ломоть хлеба и намазав его маслом, Лиза вышла и уселась на крыльце. С верхнего этажа спустилась соседка; увидев Лизу, села рядом и завела разговор.

— Ой, миссис Стэнли, где это вы голову разбили? — спросила Лиза при виде повязки на соседкином лбу.

— Вчера вечером упала, — ответила миссис Стэнли и покраснела.

— Наверно, больно, да? Как же вас угораздило?

— Споткнулась об ведро для угля, и так летела, что любо-дорого.

— Бедняжка!

— По правде говоря, я вчера с мужем повздорила. Не очень-то приятно в таком признаваться, только ты ведь никому ни словечка, верно, Лиза?

— Буду нема как рыба! — воскликнула Лиза. — Только я не знала, что ваш муж дерётся.

— Трезвый-то он смирнее ягнёнка. — Миссис Стэнли поспешила на защиту. — А как выпьет лишнего — сущий дьявол, прости, Господи. Всегда так — либо агнец, либо сатана.

— Вы вроде недолго женаты? — уточнила Лиза.

— Всего полтора года, а уже такое недостойное поведение — мне так доктор сказал. Видишь, Лиза, мне пришлось к доктору идти. Господи, сколько крови было! Прям по лицу текла, точно вода, как трубу прорвёт. Ну и струхнул же мой благоверный! Я ему сказала: вот в полицию заявлю, будешь знать! Сижу на полу, кровища-то так и хлещет, точно из резаного поросенка, а я все ж кулак стиснула и говорю: как пить дать, в тюрьму тебя упеку! А он: Китти, не надо, пожалуйста; мне ж три месяца дадут. И правильно, говорю, и поделом. Встала и в больницу пошла. Только, видит Бог, не могу я на него в полицию заявить. Я ж знаю: он не хотел. Он, когда трезвый, смирней ягнёнка! — И миссис Стэнли изобразила улыбку любящей жены.

— Ну а потом? — спросила Лиза.

— Потом я пошла в больницу, а там доктор и говорит: бедняжка вы, бедняжка, говорит; по-моему, рана очень опасная. Нет, ты представь, такое слышать, когда я замужем-то всего полтора года! Я, стало быть, доктору все рассказала, а он мне этак в глаз смотрит и спрашивает: а скажите, говорит, миссис, вы сами-то пьёте? А мне так обидно стало, я и отвечаю: я, отвечаю, доктор, сама не пью. Не стану говорить, будто я ни капли в рот не беру, нет, зачем же. Я люблю пиво, мне мой стакан пива каждый день вынь да положь, а как иначе? Сколько я работаю, надо ж мне подкрепляться. Но чтоб пить? Да трезвее меня женщины во всем Лондоне не сыщешь! Вот мой первый муж, тот капли в рот не брал. Это человек был, настоящий джентльмен. Настоящий джентльмен, говорю, даже по праздникам ни-ни…

Миссис Стэнли наступила на горло собственной песне и обратилась к Лизе:

— Совсем не то был мой первый муж, что нынешний. Из тех, что лучшую жизнь знавали. Одно слово: джентльмен!

Для усиления эффекта миссис Стэнли сопроводила слово «джентльмен» энергичным кивком.

— Джентльмен, говорю тебе, и христианин. Лучшие времена знавал, образование получил, и за двадцать два года в браке ни-ни, даже по праздникам…

Эта фраза ознаменовалась появлением Лизиной матери.

— Добрый вечер, миссис Стэнли, — вежливо поздоровалась миссис Кемп.

— И вам вечер добрый, миссис Кемп, — с тою же учтивостью отвечала миссис Стэнли.

— Как нынче ваша голова? — сочувственно поинтересовалась Лизина мать.

— Ох, не спрашивайте! Раскалывается. Просто хоть оторви да выбрось.

— Вашему мужу должно быть стыдно, вот что я вам скажу, миссис Стэнли.

— Не думайте, миссис Кемп, я вовсе не из-за удара переживаю. А из-за того я переживаю, миссис Кемп, что он мне наговорил. Битье — чепуха; мы ли не женщины, мы ли удар-другой не снесём? Пусть себе колотит, главное, чтоб не по злобе; я крепкая, с меня как с гуся вода. Я и сама первого своего мужа поколачивала; бывало, и фингал ему поставлю, так ведь это любя. А нынешний? Какими только словами он меня не обзывал, я думала, со стыда сгорю. Я, миссис Кемп, к этакому обращению непривычная, со мной никто так не смел разговаривать. Я при первом-то муже хорошо жила, он у меня два, а то три фунта в неделю зарабатывал. Нынешнему-то я нынче утром так и сказала: раз ты этакие слова говоришь, значит, ты не джентльмен, не то что…

— С мужем завсегда держи ухо востро, будь он хоть сахарный, хоть медовый, — афористически уронила миссис Кемп. — Пойду, пожалуй — мне вечерний воздух не на пользу.

— Стало быть, ревматизм вас пуще мучает? — посочувствовала миссис Стэнли.

— Ой, мучает! Лиза меня всякий день растиркой растирает, а толку чуть.

За сим миссис Кемп вошла в дом, а Лиза осталась разговаривать с миссис Стэнли. Вскоре и миссис Стэнли должна была идти. Некоторое время Лиза сидела, ни о чем не думая, глядя прямо перед собой, смакуя вечернюю прохладу. Но подолгу Лиза одна быть не могла. На улице появились мальчишки с битой и мячом и прямо напротив Лизиного дома наладились играть в крикет. Они свалили куртки в две кучи; этим приготовления и ограничились.

— Эй, подруга, давай с нами! — позвал Лизу один из мальчиков.

— Не, Боб, я устала.

— Вот и отдохнешь!

— Говорю же: не пойду.

— Она вчера перебрала, теперь у ней похмелье, — предположил другой мальчик.

— Я тебе покажу похмелье! — рассердилась Лиза.

На третье предложение сыграть в крикет она ответила:

— Отстаньте от меня, смерть как надоели!

— Лиза нынче не в духе, ну её совсем, — подытожил третий член крикетной команды.

— Я бы на твоём месте пива не пил, — добавил, с издевательской назидательностью, чётвертый, — Это дурная привычка, Лиза, так и знай; она до добра не доведёт. — И сорванец прошелся пошатываясь, точно пьяный.

Будь Лиза «в настроении», она бы не преминула показать им всем, почем фунт лиха; но она устала, хотела, чтоб её оставили в покое, вот и не отпустила ни единой колкости. Вскоре мальчики увидели, что Лизу ничем не проймёшь, и занялись своим крикетом. Лиза некоторое время наблюдала за игрой, потом мысли её улетели прочь от крикетного поля, и постепенно их снова заполнила крупная фигура. Иными словами, Лиза опять думала о Джиме.

«Вот же, догадался пригласить на спектакль. Молодец, сказала себе Лиза. — А Тому это и в голову не пришло!»

Джим сказал, что выйдет нынче вечером; значит, скоро должен появиться, думала Лиза. Конечно, она с ним в театр ни ногой; но поговорить-то не возбраняется. Лиза вообще любила, когда её упрашивают, чтоб можно было упираться; почему лишний раз не повредничать с Джимом? Но Джим всё не шёл, а ведь обещал!

— Эй, Билл! — Лиза не выдержала, окликнула ближайшего к ней мальчика. — Знаешь ты Блейкстона, что недавно переехал?

— Как не знать, мы в одном цеху работаем.

— А чем он вечерами занимается? Что-то его не видно.

— А я что, слежу за ним? Нынче вроде в «Красного льва» пошёл. Должно, еще там.

Значит, Джим не придёт. Конечно, Лиза же сказала, что вечером будет дома, но прийти-то можно — проверить хотя бы.

«А вот Том непременно бы пришёл», — мрачно сказала себе Лиза.

— Лиза! Лиза! — позвала в окошко миссис Кемп.

— Иду, мам! — отвечала Лиза.

— Я тебя битых полчаса дожидаюсь! Разотри меня!

— Что ж ты не позвала?

— Я звала, аж голос сорвала. Уж не знаю, сколько времени прошло, а ты и ухом не ведёшь.

— Да не слыхала я.

— Не хотела слышать, так и скажи. Мать, почитай, от ревматизмы всякую минуту Богу душу отдать может, а ей что за печаль? Сидит, мечтает…

Лиза не стала отвечать, взяла пузырёк, капнула на ладонь жидкости и принялась растирать ревматические суставы миссис Кемп под жалобы и воркотню, неизменно сопровождавшие всякое Лизино занятие.

— Да не дави ты так — кожу сдерёшь!

Когда же Лиза начинала массировать мягче, миссис Кемп придумывала новую придирку:

— Что ты еле возишь? Этак лекарствие не подействует. Конечно, тебе лень, белоручка; для матери лень пальцы-то напрячь лишний раз. Вот когда я была молодая, девушки не гнушались тяжёлой работы, только тебе и нужды нет, что мать от ревматизмы всякую минуту может Богу душу отдать…

Наконец процедура была закончена, и Лиза легла спать рядом с матерью.

Ссылка на первоисточник

Картина дня

наверх