T-V "Пантера": "тридцатьчетвёрка" вермахта?

Андрей из Челябинска

Столкновение с новейшими советскими танками вынудило немцев коренным образом пересмотреть свои танкостроительные программы. Как известно, самым крупным танком, которым располагал вермахт на начало Великой Отечественной войны, был T-IV модификации F (не путать с F2!) весом всего только 22,3 тонны, и немцы искренне считали, что боевой машины такого веса им будет вполне достаточно. Т-III и T-IV идеально вписывались в концепцию блицкрига, как ее понимали германские генералы, и последние не искали большего. Конечно, прогресс не стоял на месте, и германские конструкторы фирм «Даймлер-Бенц» (Daimler-Benz), Крупп (Krupp) и МАН (MAN) работали над новым проектом среднего танка, но его вес не должен был превышать 20 тонн.

В принципе, военные были не против получить и более тяжелый танк для прорыва вражеской обороны, но не испытывали в нем особой нужды. Последнее выражалось как в отсутствии сколько-то внятного технического задания, так и в том, что с производителей никто всерьез не требовал результата. Э. Адерс - на тот момент один из ведущих немецких конструкторов танковой техники фирмы «Хеншель», работал над 30-тонным «танком прорыва» аж с 1937 г, но в 1941 г. этот танк был бесконечно далек от завершения. В сущности, имелось всего два прототипа, не имевших даже собственной башни, хотя на один из них все же водрузили башню T-IV. Бронирование «тяжелого танка» не превышало 50 мм.

Т-34 и КВ при всех своих недостатках стали чрезвычайно неприятным сюрпризом для германских вооруженных сил. Было вполне очевидно, что прекрасная обзорность и эргономика все же не может полностью компенсировать относительно слабое бронирование и вооружение «троек» и «четверок». В результате чего работы по «20-тонному» и «30-тонному» танкам были свернуты, а на повестку дня германских конструкторов были поставлены новые задачи – в максимально возможно короткий срок фирмы «Хеншель» (Henschel) и «Порше» (Porsche) должны были создать тяжелый танк массой в 45 т, а «Даймлер-Бенц» и МАН получили заказ на средний танк массой в 35 т. Тяжелый танк стал впоследствии знаменитым «Тигром», но историю его создания мы рассмотрим как-нибудь в другой раз. Тема предлагаемого Вашему вниманию материала — средний танк, задание на проектирование которого получило кодовое название «Пантера».

Корректно ли сравнивать "Пантеру" с Т-34?

Дело в том, что боевая машина, создаваемая по «проекту «Пантера»», по первоначальной задумке руководства вермахта должна была решать те же задачи, которые в РККА возлагались на «тридцатьчетверку». Иными словами, до встречи с Т-34 немецкие генералы вооружали свои танковые дивизии T-III и T-IV и были ими вполне довольны. Германской стратегией был блицкриг, предусматривавший быстрое уничтожение неприятельской армии путем рассечения ее и окружения крупных воинских масс с последующим принуждением последних к сдаче. Для этого германской армии понадобились мощные мобильные войска, способные вести маневренную войну, и глубокие операции в тылу противника. Основу этих войск составляли танковые дивизии, и до самого вторжения в СССР их танки, «тройки» и «четверки», вполне эффективно решали весь спектр стоящих перед ними задач.

Но появление танка с 76,2-мм пушкой и бронированием, хорошо защищавшем от стандартной 37-мм противотанковой «колотушки», который и 50-мм артсистемы пробивали со второго раза на третий, сделали возможности Т-III и Т-IV недостаточными. Немцы имели возможность ознакомиться с Т-34 и на полях сражений, и в небоевой обстановке, так как немалое количество «тридцатьчетверок» попало к ним либо совсем неповрежденными, либо с минимальными повреждениями. Таким образом, немцы смогли превосходно изучить конструкцию Т-34, увидеть, как сильные, так и слабые стороны этого нашего танка. И, что совершенно неудивительно, они захотели получить танк, который бы органично сочетал бы в себе достоинства советской и германской средней бронетехники, не имея при этом их недостатков. А если конкретнее, то они хотели получить средний танк с мощной 75-мм пушкой, бронированием, не уступающим таковому у Т-34 (то есть противоснарядным по меркам 1941 г.), а также сравнительно просторным и эргономичным внутренним устройством для пятерых членов экипажа. И с хорошим обзором, конечно же.

Артиллерия

Уважаемый М.Б. Барятинский в своей монографии ««Пантера» стальная кошка панцерваффе» указывает на заказанную вермахтом у фирмы «Рейнметалл» (Rheinmetall) 75-мм артсистему, способную пробивать 140 мм брони на дистанции в километр, и именно такое орудие в итоге и было установлено на «Пантеру». 

В 1941 г. дела с 75-мм противотанковыми пушками в Германии обстояли так: в 1938-39 гг. «Рейнметалл» и «Крупп» получили ТЗ и заказ на создание перспективной 75-мм артсистемы. И не слишком торопились с их созданием, так как в 1940 г у того же «Рейнметалла» был готов лишь нестреляющий прототип орудия, который, кстати, и признали лучшим. Однако в полноценную артсистему он превратился лишь в 1942 г. – речь идет, разумеется, о замечательной германской Pak 40, но она, при всех ее достоинствах, конечно же не могла пробивать 140-мм брони на дистанции в 1000 м. Даже подкалиберным снарядом. И вот, в июле 1941 г., генералы вермахта пришли к выводу, что даже это перспективное, но еще не созданное орудие уже недостаточно хорошо для новейшего среднего танка. В итоге танковый аналог буксируемой Pak 40 — KwK 40 с длиной ствола 43 и 48 калибров, получали германские артсамоходы и T-IV, а для «Пантеры» была изготовлена феерическая по мощности артсистема KwK 42.

KwK 40 L48 (то есть с длиной ствола 48 калибров) придавала 6,8 кг снаряду начальную скорость 790 м/сек, и это было много, намного больше обычной универсальной «трехдюймовки»: так, например, отечественная Ф-34, которой вооружался Т-34, сообщала 6,3 кг. снаряду только 655 м/сек. Но длинноствольная KwK 42 L70 отправляла снаряд 6,8 кг в полет со скоростью 925 м/сек! В результате, согласно табличным значениям KwK 40 на дистанции километр пробивала 85 мм калиберным бронебойным и 95 мм – подкалиберным снарядом, в то время как KwK 42 – 111 и 149 мм соответственно! Если судить по общераспространенным данным, то KwK 42 превосходила по бронепробиваемости даже 88-мм пушку танка «Тигр» на дистанции примерно до 2 км, где возможности их снарядов примерно уравнивались (калиберный снаряд «Тигра» пробивал чуть меньше, а подкалиберный – чуть больше чем 75-мм «Пантеры»), в других источниках можно встретить цифру 2 500 м.

Автор уже писал о том, что для реального боя значение имеет не столько табличная бронепробиваемость, сколько дальность прямого выстрела. И, хотя точных данных по KwK 42 у автора нет, но совершенно очевидно, что и по этому параметру она превосходила и KwK 40, и отечественные 76,2-мм артсистемы.

Бронирование

В последние четверть века, если не более, схема бронирования Т-34 стала подвергаться весьма интенсивной критике. В СССР рациональные углы наклона бронелистов считались безусловным благом и преимуществом «тридцатьчетверки», но затем обнаружилось множество претензий. Среди которых, например, были утверждения о том, что подобный наклон брони, конечно, может обеспечить рикошет вражеских боеприпасов, но лишь в том случае, если калибр этого боеприпаса не больше толщины бронелиста. С этой точки зрения, рациональные углы 40-45-мм брони Т-34 обр. 1940 г. утрачивали смысл уже в противостоянии с 50-мм орудиями, не говоря уже про 75-мм.

Может, конечно, оно и так, но интересно мнение немцев по данному вопросу. Имея возможность на собственном опыте убедиться в достоинствах и недостатках бронезащиты Т-34 и отлично зная, что новые советские танки имеют на вооружении 76,2-мм пушку, они для своего перспективного танка определили достаточной защиту из 40 мм бронелистов с рациональными углами наклона.

Впоследствии, в ходе создания танка, бронезащита была усилена, но как? Рассмотрим бронирование «Пантеры» в сравнении с Т-34 обр. 1940 г.

Как можно видеть, лоб корпуса у «Пантеры» защищен значительно лучше. Лобовая деталь (верхняя) толщиной 85 мм и расположенная под углом 55 град. представляла собой практически неубиваемую защиту от советской артиллерии калибра 76,2-мм и ниже на любой разумной дистанции. То же можно сказать и про нижнюю бронедеталь, имевшую тот же угол наклона, но меньшую толщину – 65 мм. У Т-34 углы верхней и нижней деталей примерно те же – 60 и 53 град., но их толщина – только 45 мм. Лоб башни у «Пантеры» 100 мм, а маска пушки – даже 110 мм, в то время как у Т-34 – только 40-45 мм.

Еще одним преимуществом германского танка является бронирование днища. Если у Т-34 оно составляло 16 мм в носу и 13 мм далее, то у «Пантеры» — соответственно 30 и 17 мм. Очевидно, что это несколько улучшало защиту от мин, хотя насколько, сказать затруднительно. 

В то же время, как ни странно, борта и корма «Пантеры» защищены хуже, чем у Т-34. Если смотреть на схему сверху вниз, то мы видим, что толщина борта башни германского танка составляет 45 мм, наклонный лист корпуса – 40 мм и вертикальный лист корпуса – 40 мм, в то время как у Т-34 соответствующие толщины составляют 45, 40 и 45 мм. Вроде бы превосходство совсем незначительное, но углы наклона брони «Пантеры» менее рациональны – 25 град. для бронелистов башни и 30 град. для корпуса, в то время как у Т-34 – 30 и 40 град. соответственно. Кроме того, у Т-34 более позднего выпуска (ровесников «Пантеры») наклонные бронелисты борта корпуса получили усиление до 45 мм. Что же касается кормы детища «сумрачного арийского гения», то там «Пантеру» защищала 40 мм броня под углом 30 град, а Т-34 – 40 мм броня под углом 42-48 град.

Двигатель, трансмиссия, ходовая

На этапе прототипов будущей «Пантеры» столкнулись 2 подхода – «Даймлер-Бенц» «приняли на вооружение» советскую схему, согласно которой и двигатель, и трансмиссия располагались в корме танка, при этом ведущими были задние колеса. В то же время специалисты фирмы МАН предлагали традиционную германскую компоновку: двигатель в корме, а коробка скоростей и проч – в носу, при этом ведущими являлись передние колеса. 

Борьба мнений привела к созданию так называемой «Пантер-комиссии», которая пришла к выводу, что традиционная немецкая схема, хотя и является намного более сложной, все-таки лучше.

Что же до двигателя, то «даймлеровцы» собирались установить на танк дизель собственной конструкции, но бензиновый двигатель был для Германии намного более приемлем. В первую очередь по той причине, что дизельное топливо в основной своей массе поглощалось подводными лодками кригсмарин, и потому было в изрядном дефиците. В результате «Пантера» получила 700-сильный «Майбах».

В целом управление «Пантерой» после искоренения неизбежных детских болезней было вполне удобным и комфортным для механика-водителя. Но нельзя сказать, что у Т-34 обр. 1943 г. с этим имелись какие-то существенные проблемы.

За все хорошее нужно платить

Итак, немецкие конструкторы провели грандиозную работу над ошибками и создали настоящий шедевр, сочетавший в себе достоинства германской и советской школ танкостроения. 

На дистанции прямого выстрела «Пантера» поражала Т-34 в любую проекцию, при этом ее защита в лоб практически не могла быть пробита никаким советским 76,2-мм орудием, а именно они составляли основу ПТО РККА. При этом борта и задняя часть «Пантеры» защищались немногим хуже «тридцатьчетверки». Немцы сумели совместить рациональные углы наклона брони с просторным боевым отделением, комфортным для пяти членов экипажа: разумеется, в наличии была и превосходная германская оптика. Не то, чтобы здесь Т-34 категорически уступал «Пантере», наши прицелы были очень хороши, но немецкие все же лучше.

Вот только вес этого чуда инженерной мысли достиг 44,8 т, в результате чего о «Пантере» уже нельзя говорить, как о среднем танке, что, в сущности, и является ключевым недостатком «проекта «Пантера». В стремлении создать совершенный средний танк германские конструкторы фактически превратили его в тяжелый. Что, собственно, и стало причиной ряда недостатков этой «кошки панцерваффе».

Первый из них – большая высота, достигавшая 2 995 мм.

Дело в том, что при германской схеме торсионы и карданный вал размещались между днищем танка и полом боевого отделения, чего не требовалось для Т-34, у которого и двигатель, и трансмиссия располагались в корме. Иными словами, немцам пришлось как бы приподнимать боевое отделение и запасы, включая топливо и боекомплект над днищем танка, чтобы дать там место торсиону и валу, и это, естественно, делало германский танк выше. С одной стороны, вроде бы уж не такая большая проблема, эта высота танка. Но это если забыть, что дальность прямого выстрела любого орудия тем больше, чем выше его мишень.

Второй недостаток– это «шахматная» ходовая, ставшая настоящим проклятием германских танкистов. 

Немцы придумали ее для того, чтобы обеспечить тяжелому танку хорошую плавность хода, и этого они добились. Но такая ходовая, состоявшая из множества катков, была чрезвычайно тяжелой, значительно более тяжелой, чем обычная, а кроме того, чрезвычайно неудобной в эксплуатации, потому что для того, чтобы добраться до задних рядов катков, нужно было снимать передние. Если быть более точным, то для того, чтобы снять всего один каток внутреннего ряда, требовалось демонтировать от трети до половины катков внешнего ряда. И, конечно, каноническим является пример, кочующий из одного издания в другое: о том, как грязь и снег, забивавшиеся во время движения «Пантеры» между катками, ночью замерзали до такой степени, что блокировали вращение катков, отчего танк терял способность передвигаться.

Надо сказать, что советские и американские танки сопоставимой массы – ИС-2 (46 т) и М26 «Першинг» подобной новации были лишены и, тем не менее, вполне хорошо справлялись со своими задачами. Да, наверняка движение «Пантеры» было более плавным, чем у этих танков, вот только какие преимущества в бою это могло дать? Вот если бы немецким конструкторам удалось обеспечить такую плавность, при которой можно было бы вести прицельный огонь на ходу – тогда да, в этом случае, конечно, можно было бы говорить, что «овчинка стоит выделки». Однако ничего подобного не произошло – как и танки антигитлеровской коалиции, «Пантера» могла прицельно стрелять (то есть не только стрелять, но и попадать) только с места. В общем, плавность хода германских танков, и «Пантеры», и «Тигра», была куплена чрезмерно дорогой ценой – она того явно не стоила. И послевоенный опыт танкостроения подтвердил это со всей очевидностью – несмотря на то, что ходовые немецких танков были очень хорошо изучены, «шахматная» схема не получила дальнейшего распространения.

Третьим недостатком танка стала малая ремонтопригодность трансмиссии в полевых условиях. Как уже говорилось выше, немцы сознательно пошли на усложнение конструкции в пользу качества, и трансмиссия «Пантеры» была хороша – пока работала. Но стоило ей выйти из строя, по причине боевых повреждений, или из-за внутренних поломок – и танку требовался заводской ремонт. Пытаться починить «Пантеру» в полевых условиях было можно… но крайне сложно.

Но, конечно, самым главным недостатком «Пантеры» являлось то, что по ходу проектирования она превратилась из среднего в тяжелый танк. «Почему этот недостаток настолько критичен?», — может спросить читатель: «Современные основные боевые танки имеют массу свыше 40 и 50 тонн, да тот же отечественный Т-90 весит 46,5 т и прекрасно себя при этом чувствует!».

Так-то оно так, но проблема заключается в том, что сегодняшний уровень технологий и экономик немного отличен от существовавшего в годы Второй мировой войны. И первый ответ на вопрос, почему тяжелый танк периода Великой Отечественной не может стать основным, заключается в ограниченности его технического ресурса.

С одной стороны, вроде бы и как-то несправедливо упрекать «Пантеру» в капризной трансмиссии, потому что принципиально она была достаточно хороша: некоторые «Пантеры», по свидетельствам немецких танкистов, умудрялись преодолевать до 1 800 км собственным ходом, не требуя капитального ремонта. Но это все же было исключение, которое только подтверждало правило, заключавшееся в том, что и двигатель, и трансмиссия танка страдали многочисленными «детскими болезнями», на устранение которых немцам понадобился примерно год. И сочетание сложной для ремонта конструкции с ее известной капризностью очевидно приводило к тому, что «Пантера», в сущности, оказалась не слишком подходящим танком для маневренной войны, для глубоких танковых рейдов. 

Вторым принципиальным недостатком тяжелого танка, которого пытаются заставить играть в несвойственной ему «весовой категории», является то, что тяжелый танк, будучи намного крупнее, сложнее и дороже среднего, априори в те годы не мог производиться в количествах, необходимых для насыщения ими танковых дивизий. Это верно абсолютно для всех стран, и в том числе, конечно, Германии.

Надо сказать, что «Пантера» задумывался именно как основной боевой танк, который должен был заменить T-III и T-IV в танковых частях вермахта. Но сложность и дороговизна привели к тому, что, несмотря на то, что производством «Пантер» занимались заводы аж 4 фирм (MAN, Daimler-Benz, MNH и Henschel) обеспечить достаточное их количество было невозможно. И Гейнц Гудериан, служивший на тот момент главным инспектором танковых войск вермахта, после консультаций с министром вооружения А. Шпеером, вынужден был умерить аппетиты: «Пантерами» должен был оснащаться только один батальон каждого танкового полка. Разумеется, и эти планы подверглись корректировке.

Всего с февраля 1943 г по февраль 1945 г. включительно немцы, под данным Мюллера-Гиллебранда произвели 5 629 «Пантер», не считая различной техники на ее базе. Надо сказать, что данные эти не абсолютно точны, но тем не менее. А вот T-IV за тот же период было произведено 7 471 ед. «троек», выпуск которых был свернут – 714 ед. Таким образом, в указанном периоде всего было произведено 13 814 «Пантер» и «трешек» с «четверками», которые она в теории должна была заменить, и получается, что «Пантер» было произведено всего чуть более 40% от общего объема выпуска этих трех машин с начала производства «Пантеры».

За тот же период суммарный выпуск Т-34-76 и Т-34-85 составил 31 804 машины.

Таким образом, «Пантеры», с одной стороны, никак не могли стать полноценным средним танком – их просто невозможно было производить в требуемых для этого количествах. Но в качестве тяжелого танка они также обладали значительными недостатками.

Во-первых, это, конечно, бронирование. В 1942-43 гг. немцы развернули серийное строительство тяжелого танка с противоснарядным бронированием – речь, разумеется, о «Тигре», который благодаря 80-100 мм броне, защищающей лоб и борта танка, был малоуязвим для снарядов противотанковой и полевой артиллерии. «Тигр» мог весьма успешно продавливать оборону противника: его можно было остановить, вывести из строя, перебив, скажем, гусеницу, но нанести ему по-настоящему тяжелые повреждения – крайне тяжело. Именно поэтому по некоторым данным на Курской дуге каждый «Тигр» в среднем подбивался 1,9 раз – но после этого, получив полевой ремонт, возвращался в строй.

А вот «Пантера» подобным похвастаться не могла – защита ее бортов соответствовала требованиям среднего танка, в 1943 г оно, конечно, никак не могло считаться противоснарядным. И при прорыве советской обороны, строившейся с «очаговой» ПТО, способной вести по наступающим танкам перекрестный огонь с нескольких позиций, не могла, конечно, повернуться ко всем к ним своей почти неуязвимой лобовой проекцией. Иными словами, при прочих равных условиях «Пантеры» при прорыве вражеской обороны несли бы существенно большие потери, чем «Тигры».

Во-вторых — это калибр орудия – хотя для противотанковых баталий 75-мм KwK 42 было вполне достаточно, но для поражения всего спектра целей, с которыми надлежит бороться тяжелому танку – уже нет. Да и насчет бронепробиваемости немцев, похоже, терзали смутные сомнения.

Именно поэтому в качестве дальнейшего направления развития «Пантер» уже в начале 1943 г. видели доведение толщины бортовой брони до 60 мм и установку еще более мощного чем на «Тигре» 88-мм орудия KwK43 L/71 (проект «Пантера II»).

В целом же о «Пантере» можно сказать следующее – немецкая военно-конструкторская мысль произвела на свет очень странный танк. Слишком большой и сложный для того, чтобы стать основной боевой машиной танковых дивизий, слишком капризный для «глубоких операций», недостаточно бронированный для взлома вражеской обороны, он, при этом до самого конца войны был способен эффективно уничтожать любую бронетехнику СССР и союзников.

И вот тут-то, по мнению автора настоящей статьи, и кроется секрет эффективности «Пантер». Если мы возьмем анализ применения этих танков, сделанный нашими специалистами в годы войны, то увидим, что:

Иными словами, немцы, по сути дела, в наступлении использовали «Пантеры» не как танки, а как самоходные артиллерийские установки, действия которых обеспечивались обычными «тройками» и «четверками». А в обороне «Пантеры» представляли собой превосходную противотанковую САУ: осознав направление главного удара, немцы всегда могли приготовиться и встретить наших на заранее подготовленных позициях, «в лоб», расстреливая ее издалека, не давая зайти для атаки с фланга.

Иными словами, «Пантеры», по ряду вышеперечисленных причин, не отвечали требованиям современной на тот момент маневренной войны, стратегии и тактике глубоких операций. Но в тот момент, когда вермахт начал получать их в сколько-то больших количествах, ни о каких глубоких операциях разговоров уже не шло – после Курской дуги, где дебютировали «Пантеры», вермахт окончательно и бесповоротно утратил стратегическую инициативу и мог уже только защищаться, лишь огрызаясь контратаками. У Германии на повестку дня вставал вопрос мобильной обороны, и вот для нее-то «Пантера» оказалась едва ли не идеальным танком. Дорогая и сложная, но все же не настолько, как «Тигр», а значит – производившаяся в заметно больших количествах, с заметно лучшей, чем у «Тигра» мобильностью, с превосходно защищенной лобовой проекцией, с отличными показателями бронепробиваемости 75-мм пушки, «Пантера» по своим ТТХ замечательно подходила на роль противотанковой САУ - подвижного резерва для обороняющихся войск.

Иными словами, «Пантера» была едва ли не идеальным танком… для проигрывающей войну армии.

Продолжение следует…