Какой должна быть многоцелевая АПЛ ВМФ РФ? Немного диванной аналитики

Прошлую статью мы посвятили облику перспективного корвета для ВМФ РФ, теперь давайте задумаемся: какими должны быть наши многоцелевые подводные лодки?

Для начала вспомним, какие, собственно, задачи должны решать корабли данного класса (как атомные, так и неатомные) согласно военной доктрине СССР:


1. Обеспечение развертывания и боевой устойчивости ракетных подводных лодок стратегического назначения. На самом деле, задачи важнее этой у многоцелевых ПЛ просто нет и быть не может. Обеспечение стратегических ядерных сил СССР (а теперь — Российской Федерации) является абсолютным приоритетом, потому что ядерная триада является, по сути, важнейшим (а сегодня – единственным) гарантом существования нашей страны.

2. Противолодочная оборона своих объектов и сил, поиск и уничтожение подводных лодок противника. Собственно говоря, первую задачу (обеспечение РПКСН) подводные лодки решают именно путем противолодочной обороны, но последняя, конечно, значительно шире, чем одно только прикрытие РПКСН. Ведь в противолодочной обороне нуждаются и соединения других наших боевых кораблей, и каботажное судоходство, и побережье и базы флота и т.д.

3. Уничтожение боевых кораблей и судов противника, действующих в составе соединений и группах, а также одиночно. Здесь все ясно – подводные лодки должны уметь сражаться не только против неприятельских подводных, но и надводных кораблей, и уничтожать их, как одиночные, так и в составе высших оперативных соединений флотов наших вероятных противников (АУГ/АУС).

4. Нарушение морских и океанских сообщений противника. Здесь речь идет о действиях против невоенных, транспортных судов наших «заклятых друзей». Для ВМФ СССР эта задача была тем более важной, что, в случае начала масштабного военного конфликта между странами ОВД и НАТО, атлантические океанские перевозки принимали для НАТО стратегический характер. Только скорейшая и массовая переброска сухопутных сил США в Европу давала им хотя бы тень шанса остановить советский «танковый каток» без масштабного применения ядерного оружия. Соответственно, срыв таких перевозок, или хотя бы их существенное ограничение являлось одной из важнейших задач ВМФ СССР, но реализовать ее в Атлантике могли только подводные лодки.

5. Разрушение важных в военном отношении объектов противника на побережье и в глубине его территории. Разумеется, многоцелевые ПЛ не могут решить эту задачу настолько кардинально, как РПКСН, но и они, являясь носителями крылатых ракет в ядерном и неядерном исполнении, способны нанести значительный ущерб вражеской инфраструктуре.



Указанные выше задачи являлись ключевыми для многоцелевых ПЛ ВМФ СССР, но кроме них существовали и другие, такие как:

1. Ведение разведки и обеспечение наведения своих сил на группировки противника. Здесь, конечно, не имелось ввиду, что подводная лодка должна заполошно метаться по акватории в поисках корабельных групп противника. Но, к примеру, развертывание соединения ПЛ широким фронтом на возможных путях его движения позволяло обнаружить и сообщить о замеченных силах противника в случае, если по каким-либо причинам его немедленная атака невозможна или нерациональна;

2. Осуществление минных постановок. В сущности, является формой борьбы против кораблей и судов противника;

3. Высадка разведывательных и диверсионных групп на побережье противника;

4. Навигационно-гидрографическое и гидрометеорологическое обеспечение боевых действий;

5. Перевозка грузов и личного состава в блокированные пункты базы;


6. Спасение экипажей кораблей, судов и летательных аппаратов, терпящих бедствие;

7. Дозаправка (снабжение) подводных лодок в море.

Созданием подводных лодок для решения этих задач в СССР занимался эдакий «Змей Горыныч» в составе трех конструкторских коллективов:

1. ЦКБ «Рубин» — этот конструкторский коллектив занимался атомными подводными лодками-носителями баллистических и крылатых ракет, а также дизельными подводными лодками. К моменту распада СССР продукция этого КБ была представлена РПКСН проекта 941 «Акула», ПЛАРК проекта 949А – носители противокорабельных ракет «Гранит», дизельные ПЛ типов 877 «Палтус» и ее экспортный вариант, проект 636 «Варшавянка»;

2. СПМБМ «Малахит», основным профилем которого были многоцелевые атомные ПЛ, вершиной которых к началу 90-х годов, вне всякого сомнения, являлись ставшие знаменитыми лодки проекта 971 «Щука-Б»;

3. ЦКБ «Лазурит» — «на все руки мастер», начавший с проектирования дизельных ПЛ, затем взявшийся за подводные лодки – носители крылатых ракет, но уступивший здесь позиции «Рубину» и, наконец, создавший весьма удачные многоцелевые лодки с титановым корпусом. Последние – АПЛ проекта 945А «Кондор» — стали «визитной карточкой» этого КБ к концу 80-х годов.

Таким образом, в СССР на каком-то этапе пришли к следующей структуре многоцелевого подводного флота:

Подводные лодки – носители противокорабельных ракет (ПЛАРК)



Представляли собой тяжелые (надводное водоизмещение – 14 700 т, что не слишком отличается от ПЛАРБ «Огайо» с ее 16 746 т), узкоспециализированные подводные ракетоносцы для нанесения удара тяжелыми ПКР по оперативным соединениям флота противника, в том числе – АУГ. Фактически ПЛАРК могли эффективно решать только одну (хотя и важную) задачу, указанную в нашем перечне под №3, «Уничтожение боевых кораблей и судов противника, действующих в составе соединений и группах, а также одиночно». Для решения остальных задач многоцелевых ПЛ привлекаться, конечно, мог, но из-за больших размеров, относительно высокой шумности и худшей, по сравнению с менее тяжелыми лодками маневренности подобное использование ПЛАРК не было оптимальным;

Торпедные атомные подводные лодки (ПЛАТ)



Являлись эффективными противолодочными кораблями, средством борьбы на коммуникациях противника, и, благодаря оснащению их крылатыми ракетами большой дальности С-10 «Гранат», запускаемыми из торпедных аппаратов, могли наносить удары по сухопутным целям. Таким образом, ПЛАТ эффективно решали остальные четыре важнейшие задачи многоцелевых ПЛ. Конечно, они могли также принимать участие в разгроме вражеских корабельных групп, но, не имея на вооружении тяжелых противокорабельных ракет, уступали здесь в эффективности специализированным ПЛАРК.

Дизельные подводные лодки (ДЭПЛ)



Представляют собой, в сущности дешевый аналог ПЛАТ с урезанными возможностями. Разумеется, в данном случае «дешевый» не значит «плохой», потому что во время движения на электромоторах ДЭПЛ обладали значительно меньшей шумностью, чем ПЛАТ. И, хотя их скромные размеры не позволяли размещать на них гидроакустические комплексы, равные по возможностям тем, что стояли на их «старших атомных братьях», они все же имели зону преимущества, в которой вражеские атомоходы еще не слышали ДЭПЛ, а ДЭПЛ обнаруживали АПЛ. Что, собственно, и послужило поводом кое-кому назвать те же «Варшавянки» «черной дырой».

Как известно, ВМФ СССР, при всех своих гигантских размерах и вполне заслуженном звании второго флота мира, все же не доминировал на океанских просторах, а для обеспечения безопасности в «бастионах» Баренцева и Охотского морей ДЭПЛ являлись отличным средством: что же до Балтийского и Черного морей, то там использование АПЛ вообще было нерационально. Таким образом и в СССР? и сегодня ДЭПЛ, либо, быть может, неатомные подводные лодки, использующие воздухонезависимые энергетические установки (ВНЭУ), являются важным, обоснованным и военными и экономическими соображениями компонентом подводных сил.

А вот с атомными лодками все не так просто – само разделение многоцелевых АПЛ на ПЛАРК и ПЛАТ порождало разнотипность корабельного состава, чего нельзя было приветствовать, но кроме того, в СССР еще и умудрились параллельно совершенствовать ПЛАТ двух типов – с обычным корпусом (проект 671РТМ/РТМК «Щука» и проект 971 «Щука-Б»), и с титановым (проект 945/945А «Кондор»). Американцы обходились единственным типом многоцелевых АПЛ «Лос-Анджелес», в то время как в СССР одновременно создавались лодки трех типов двух различных подклассов! А КБ уже вовсю трудились над новыми проектами: «Рубин» проектировал новейший ПЛАРК, «Лазурит» — специализированную лодку – охотника за подводными лодками, «Малахит» — многоцелевую АПЛ…

Все вышесказанное, разумеется, повлекло за собой стремление как-то унифицировать отечественные многоцелевые АПЛ. Результатом этих усилий стала новейшая лодка проекта 855 «Ясень» от создателей знаменитой «Щуки-Б» — СПМБМ «Малахит».



В этом корабле наши конструкторы предприняли очень хорошую попытку увязать воедино «коня и трепетную лань»: по сути дела, речь шла о создании единого типа многоцелевой атомной ПЛ, пригодной для выполнения всех задач, ставящихся перед кораблями этого класса ВМФ СССР.

Результат, надо сказать, получился в высшей степени интересным. Сравним «Ясень» и «Щуку-Б»: не приходится сомневаться, что «Ясень» и, особенно, «Ясень-М» (головная «Казань» и последующие за ней лодки) имею значительно меньший уровень шума – на это работает и полуторакорпусная конструкция проекта 885, и усовершенствованные амортизаторы, снижающие вибрации, а значит и шум ряда агрегатов, и (у «Ясеня-М») особая конструкция реактора, обеспечивающая естественную циркуляцию теплоносителя, что делает ненужными циркуляционные насосы, один из сильнейших источников шума на АПЛ, и применение композиционных материалов, и другие, неизвестные широкой публике новации. В общем, можно спорить о том, как соотносятся шумы «Ясеня» и «Вирджиний», но то, что отечественное кораблестроение сделало большой шаг вперед по части малошумности относительно кораблей предыдущих типов – это несомненно.

Гидроакустический комплекс. Здесь «Ясень» тоже ощутимо вырывается вперед – на нем установлен новейший и очень мощный ГАК «Иртыш-Амфора», который, кроме всего прочего, отнимает ощутимо больше места на корабле, чем МГК-540 «Скат-3», которыми оснащались «Щуки-Б». Строго говоря, и тот, и другой ГАК имеют боковые конформные антенны большой площади, и буксируемую антенну, и они, вероятно, занимают примерно равноценное место, но речь идет об основной антенне, традиционной устанавливаемой в носовом отсеке лодки. Так вот, если у «Щуки-Б» основная антенна «Скат-3» вполне сочетается в носовом отсеке с торпедными аппаратами,




то у «Ясеня» носовой отсек полностью задействован под антенну «Иртыш Амфора», из-за чего торпедные аппараты пришлось смещать в центр корпуса. То есть, опять же, можно долго спорить на тему реальной эффективности ГАК «Иртыш Амфора», но факт заключается в том, что ему отвели больше объема и веса, чем, «Скату-3» на «Щуке-Б».



По количеству вооружений «Ясень» также существенно превосходит «Щуку-Б». Последняя располагала 4*650 и 4*533-мм торпедными аппаратами, причем боекомплект составлял 12*650-мм и 28*533-мм торпед, а всего – 40 единиц. «Ясень» имеет несколько более скромное торпедное вооружение: 10*533-мм ТА с боекомплектом 30 торпед, но при этом располагает еще и пусковой установкой на 32 ракеты семейства «Калибр» либо «Оникс».

Таким образом, мы видим, что «Малахиту» удалось создать более малошумный, более загруженный оборудованием, более вооруженный, столь же глубоководный корабль (максимальная глубина погружения – 600 м и для «Ясеня» и для «Щуки-Б»), ценой… ценой всего, примерно, 200-500 т дополнительного веса («Ясень» имеет надводное водоизмещение 8 600 т, «Щука-Б» — 8 100-8 400 т) и падение скорости на 2 узла (31 уз. против 33 уз.). Правда, объем корпуса «Ясеня» более чем на 1 000 т больше «Щуки-Б» — 13 800 т против 12 770 т. Как это удалось? По всей видимости, значимую роль сыграл отказ от двухкорпусной схемы в пользу полуторакорпусной, позволивший сильно облегчить соответствующие конструкции.

Многоцелевые атомные подводные лодки типа «Ясень» и «Ясень-М», вне всякого сомнения, станут этапными кораблями нашего ВМФ, они вполне удачны, но, увы, на роль перспективой многоцелевой АПЛ военно-морского флота РФ не годятся. И причина тут достаточно простая – это их цена. Контрактная стоимость строительства головной лодки проекта «Ясень-М» составляла 47 млрд. руб., что на тот момент, в ценах 2011 г. составляло примерно 1,5 млрд. долл. что же до серийных, то с ними ясности нет. Вероятнее всего цена на них составляла 41 млрд (1,32 млрд. долл.), но, быть может, все-таки 32,8 млрд. руб. (1,06 млрд. долл.) однако, во всяком случае, больше миллиарда в долларовом эквиваленте. Подобный ценник оказался слишком крут для нашего ВМФ, поэтому в конечном итоге серию «Ясеней-М» ограничили всего 6 корпусами – вместе с «родоначальником» серии «Ясень» — «Северодвинском», на вооружении флота поступят 7 лодок этого проекта.

А их нам нужно, по самым скромным прикидкам, ну вот никак не менее 30.

Соответственно, нам требуется современная атомная ПЛ иного проекта, которая будет способна выполнять перечисленные в начале статьи задачи в сложнейших условиях современного боя: ПЛ, способный противостоять кораблям первых флотов мира. И, при этом, ПЛ, которая по своей стоимости будет существенно ниже, чем «Ясень» и позволит нам строить ее по настоящему массовой серией (свыше 20 единиц). Очевидно, что без каких-то жертв здесь не обойтись. От чего мы могли бы отказаться в проекте перспективной многоцелевой АПЛ? Разделим все ее качества на 3 группы. Первая — от чего ни в каком случае нельзя отказываться, вторая – показатели, которые, возможно, допускают некоторое уменьшение с минимальными последствиями для боеспособности корабля и, наконец, третья группа – это то, без чего перспективные подводные атомоходы вполне смогут обойтись.

Сперва определимся с тем, от чего мы не должны отказываться совершенно наверняка. Это малошумность и мощность гидроакустического комплекса: наш корабль, вне всякого сомнения, должен быть максимально тих при лучшем ГАК, который мы можем на него поставить. Обнаружить врага, оставаясь невидимым, или хотя бы не позволять сделать это неприятелю – ключевой вопрос выживания подводной лодки, и выполнения ею боевых задач. Если мы сможем добиться здесь паритета с американцами – замечательно, сможем их превзойти – просто чудесно, но никакой экономии на указанных характеристиках быть не может.

А вот со скоростью корабля и глубиной погружения все уже не так ясно. Да, современные подводные лодки вполне способны развить под водой очень высокие скорости: «Щука-Б» — до 33 уз, «Вирджиния» — 34 уз., «Сивулф» — и вовсе до 35 узлов, но насколько такие скорости востребованы в «подводном мире»? Общеизвестно, что на подобных скоростных режимах даже самые малошумные АПЛ превращаются в «ревущих коров», шум которых слышен через половину океана, и в боевой обстановке АПЛ на подобных скоростях ходить никогда не будет. Для подводной лодки значительно большее значение имеет не «предельная» скорость, а максимальная скорость малошумного хода, но она у современных АПЛ как правило не превосходит 20 узлов, а у лодок 3-го поколения составляла и вовсе 6-11 узлов. При этом меньшая скорость корабля – это меньшая стоимость энергетической установки, меньшие размеры и экономия затрат на корабль в целом.

Но… посмотрим на вещи с другой стороны. Ведь большая скорость обеспечивается повышенной мощностью энергетической установки, а последнее – безусловное благо для АПЛ. Ведь в боевых условиях, когда подводная лодка оказывается обнаружена и атакована неприятелем, АПЛ может предпринять энергичный маневр, или их серию, с тем, чтобы уклониться от, скажем, атакующих ее торпед. И здесь, чем мощнее ее ЭУ, тем энергичнее будет маневрирование, законы физики никто не отменял. Это, если позволите, все равно, что сравнить какой-нибудь семейный автомобиль, в который для удешевления «воткнули» слабенький мотор со спорткаром – да, первое авто все равно при необходимости разгонится и до предельно разрешенных значений скоростей в городе и на трассе, но спорткар по скорости разгона, маневру, оставит его далеко позади.

Максимальная скорость «Ясеня» составляет 31 узел, и можно говорить, что по данному параметру наши АПЛ оказались на предпоследнем месте – ниже разве только у британской «Эстьют» (29 уз.), и стоит ли и далее понижать скорость? Ответить на этот вопрос могут дать только профессионалы.

С глубиной погружения тоже все неоднозначно. С одной стороны, чем глубже уходит под воду АПЛ, тем прочнее должен быть ее корпус, а это, конечно, удорожает конструкцию в целом. Но с другой, это, опять же, вопрос выживаемости корабля. Морская и океанская толща представляет собой настоящий «слоеный пирог» различных течений и температур, грамотно пользуясь которым, подводный боевой корабль способен затеряться, сбить погоню со следа, и, конечно, это тем проще сделать, чем большая глубина доступна подводнику. Сегодня наши новейшие «Ясень» и «Ясень-М» имеют рабочую глубину погружения 520 м, предельную – 600 м, и это значительно превосходит аналогичные показатели американской «Вирджинии» (300 и 490 м) и британской «Эстьют», имеющей рабочую глубину погружения 300 м при неизвестной предельной. Дает ли нашим лодкам тактическое преимущество? По всей видимости – да, потому что лучший американских охотник за подводными лодками, «Сивулф», имел рабочую и предельную глубины погружения, сходные с «Ясенем» — 480 и 600 м.

Как известно, американцы в проекте «Сивулф» вплотную приблизились к идеалу подводного бойца – разумеется, на существовавшем тогда техническом уровне, но стоимость таких АПЛ оказалась запредельной даже для США. В результате они перешли на строительство куда более скромных «Вирджиний», ограничив их, в том числе, и по глубине погружения. Насколько оправданной оказалась такая экономия? Увы, автор настоящей статьи не может предложить ответ на этот вопрос.

Что же у нас остается для секвестра? Увы, только вооружение, но вот здесь действительно можно отказаться от кое-чего: речь идет о пусковых установках для ракет «Калибр», «Оникс» и, вероятно, «Циркон».

Почему так?

Дело в том, что из пяти основных задач многоцелевых АПЛ, только одна (№3, «Уничтожение боевых кораблей и судов противника, действующих в составе соединений и группах, а также одиночно») требует наличия пусковой установки для ПКР, да и то небезусловно – фактически, она по-настоящему нужна только когда подводная лодка действует против крупного соединения боевых кораблей, таких как АУГ или амфибийная группа или схожих размеров. Но вот для противолодочной борьбы, а значит, и для прикрытия районов боевой устойчивости РПКСН ракеты не нужны – даже если считать, что многоцелевой АПЛ нужны ракето-торпеды, то их вполне можно применять из торпедных аппаратов, вертикальная пусковая не является необходимой для этого. И также она не нужна для действий против торгового судоходства противника: если есть, скажем, крайняя необходимость вывести из строя эскортный корабль, прикрывающий транспорты, то для этого, опять же, не нужен залп из 32 ракет, а значит, опять же, можно использовать в качестве пусковой установки торпедные аппараты. Остаются еще действия «флот против берега», которые подводные лодки могут вести только с применением крылатых ракет, но и тут есть стойкое ощущение, что использование вертикальных пусковых шахт для этих целей совершенно неоправданно.

Дело в том, что пуск ракет сильно демаскирует подводную лодку – вне зависимости от метода старта, нужны весьма мощные двигатели либо ускорители, для того, чтобы «вырвать» ракету из несвойственной ей морской стихии, перенеся ее в стихию воздушную. Сделать их малошумными невозможно, поэтому запуск ракет под водой слышен очень издалека. Но это еще не все – дело в том, что старт ракет хорошо отслеживается РЛС дальнего обнаружения: мы хорошо знаем, какую важную роль придают контролю воздушных и надводных пространств в странах НАТО. Таким образом, пуск ракет в зонах контроля флотов НАТО может сильно демаскировать подводную лодку, что, в дальнейшем вполне способно привести ее к гибели.




Однако же атаку вражеского побережья можно провести и другим способом, который, на сегодняшний день, насколько известно автору, не применяется, но вполне реализуем на сегодняшнем технологическом уровне. Суть его в использовании специальных контейнеров для ракет, оснащенных системой задержки пуска: то есть если АПЛ сбросит такие контейнеры, отойдет на значительное расстояние, и только после этого ракеты стартуют.

Другими словами, вроде бы ничто не мешает нашей подводной лодке сбросить контейнеры с крылатыми ракетами из торпедных аппаратов – это, по всей видимости, будет значительно тише подводного ракетного залпа. Сами по себе контейнеры можно сделать чрезвычайно малозаметными – при обеспечении нулевой плавучести, они не поднимутся к поверхности моря, где их могла бы визуально, или иным способом обнаружить патрульная авиация, они не шумят, то есть неконтролируемы пассивной гидролокацией, а их малые размеры и общая замусоренность морей и океанов хорошо защитят такие контейнеры от средств активной гидролокации. В то же время, пуск ракет может быть произведено автономно (то есть без сигнала на запуск) просто при помощи таймера, расположенного в контейнере спустя 2-3 часа после их «высевания» или даже больше – в этом случае подводная лодка успеет покинуть район запуска и обнаружить ее будет значительно труднее. Такой метод не подходит, конечно, для поражения движущихся целей (разве только тянуть провода от сброшенных контейнеров до подводной лодки для корректировки целеуказания), но для уничтожения сухопутных стационарных годится вполне. Пусть даже течения отнесут контейнеры в сторону, обычные средства ориентировки (да тот же «Глонасс») в сочетании с фиксированными координатами цели позволят ракете скорректировать маршрут на образовавшуюся погрешность. Которая, к тому же, может быть в значительной мере «выбрана» на этапе подготовки целеуказания – точка сброса контейнеров известна, скорость и направления течений в районе сброса – тоже, чего же нам еще?

Вот так и получается, что из 5 «альфа-задач» многоцелевых подводных лодок две решаются совершенно без применения крылатых ракет, а для двух других нет никакой необходимости в установке вертикального пуска: и лишь одна задача (разгром АУГ и иже с ними) требует подводных ракетоносцев наподобие «Ясеня» и «Ясень-М».

Нужно понимать, что в случае военного конфликта многоцелевые АПЛ ВМФ РФ получат самые разные задачи – кто-то будет охранять РПКСН и вести противолодочную оборону водных районов и корабельных соединений, кто-то получит приказ идти в океан, атаковать вражеские коммуникации, кто-то – наносить удары по территории противника, и лишь часть подводных лодок будет развернута для противодействия оперативным группам наших «заклятых друзей». Причем установки вертикального пуска будут нужны только «противоавианосным» силам.

Но дело в том, что они у нас… уже есть. Зря, что ли, мы ввели в строй «Ясень» и строим 6 кораблей модифицированного проекта «Ясень-М»? С точки зрения автора настоящей статьи, есть смысл заказать еще один корабль данного типа, чтобы можно было сформировать 2 соединения по 4 лодки: по одному для Северного и Тихоокеанского флотов, таким образом, каждый из них получит свое «противоавианосное» соединение (на дивизию 4 корабля, конечно, не тянут… бригада? Дивизион?).



Что же до торпедных аппаратов, то здесь, по мнению автора настоящей статьи, экономить не нужно: да, дополнительный аппарат, конечно, что-то стоит и весит, но, по большому счету, выгоды от возможности немедленного применения оружия, пожалуй, перевешивают прочие соображения. Поэтому нам, наверное, не нужно уходить на уровень «Вирджиний» и «Эстьютов» с их 4-6 торпедным аппаратами, а сохранить их количество на уровне 10, как у «Ясень-М», или 8, как у «Щуки-Б» или «Сивульфа».

Вот, собственно, таким вот образом и вырисовывается облик нашей перспективой многоцелевой АПЛ. Минимум шумности при максимально мощных средствах освещения подводной обстановки, которые нам доступны. Подойти к делу нетрадиционно, не ограничиваться вливанием денег в конструкторские КБ, но изучить внимательно все, что предлагают энтузиасты, отсеять то, что окажется шелухой, но «не выплескивать с водой и ребенка» — вполне возможно, что какие-то наработки содержат рациональное зерно. В общем, не надо отмахиваться от работы с «рацпредложениями» только на том основании, что кому-то это неинтересно, или потому что 95 или даже 99% этих рацпредложений окажутся неэффективными.

Лодку, скорее всего, придется делать все-таки однокорпусной, так как это предполагает нешуточные выгоды как в плане веса корпуса, так и в части малошумности. В качестве движителя скорее всего будет использоваться водомет, хотя… автор настоящей статьи не понимает, почему при наличии водометных движителей, устанавливаемых на РПКСН «Борей» серия усовершенствованных «Ясень-М» продолжает строиться с классическими, в общем-то, винтами. Было бы прекрасно, если наши кулибины нашли способ обеспечить винту те же возможности малошумности, что и водомету — но тогда зачем же мы строим «Бореи-А» с водометами? Все же можно сделать предположение (больше похожее на догадку), что наиболее эффективным движителем многоцелевой АПЛ будет именно водомет. Прочие характеристики выглядят примерно так:

Водоизмещение (надводное/подводое) – 7 000 / 8 400 т, если получиться меньше – замечательно, но искусственно занижать водоизмещение не нужно;

Скорость – 29-30 уз.;

Глубина погружения (рабочая/максимальная) – 450/550 м;

Вооружение: 8*533 торпедных аппарата, боезапас – 40 торпед, мин или ракет;

Экипаж – 70-80 человек. Меньше можно, но не нужно – дело в том, что на сегодняшний день действительно можно «доавтоматизировать» подводную лодку до экипажа численностью в 30-40 человек, а быть может и менее. Но ведь экипажу, помимо непосредственного управления кораблем и системами его вооружения надо на ней служить, а, в случае внештатных ситуаций – еще и бороться за живучесть. В подобных условиях чрезвычайно важны человеческие руки, которые не заменит никакой автомат, и потому чрезмерное снижение численности экипажа все-таки нежелательно. Ситуация могла бы стать иной, если на подводной лодке удалось бы реализовать… танковые технологии, что-то наподобие того, что было реализовано в проекте новейшего танка «Армата» — небольшой экипаж в специальной, особо хорошо защищенной капсуле. Если бы нечто подобное можно было бы реализовать на подводной лодке, ограничив экипаж 20-30 чел., но расположив их рабочие места в отдельной капсуле, которая могла бы покинуть получившую критические повреждения подводную лодку и всплыть… но это явно технологии не сегодняшнего, и вряд ли даже завтрашнего дня.

И еще. Самая замечательная подводная лодка не добьется в современном бою успеха, если не будет вооружена новейшим и эффективным оружием, а также средствами дезинформации противника. К счастью, совершенно ужасающее положение в области торпедного вооружения, кажется, начинает выправляться, с появлением новейших, и, дай Бог, находящихся на хорошем мировом уровне торпед «Физик» и «Футляр» — увы, сколько-то серьезно о них судить затруднительно, так как большая часть их ТТХ секретны. Но вот вопросы с ловушками-имитаторами, призванными ввести противника в заблуждение относительно реального положения АПЛ, остаются открытыми – по сведениям (правда — неполным и отрывочным) автора настоящей статьи, на сегодняшний день эффективных имитаторов на вооружении ВМФ РФ просто нет. Если это на самом деле так, то подобная ситуация совершенно нетерпима и ее следует исправить в самые короткие сроки, какие только возможны. Строить подводные атомоходы с экипажами под сотню человек, стоимостью в миллиард долларов и более, но не обеспечить их при этом средствами постановки «подводных помех» — это даже не ошибка, это государственное преступление.

ЮЛИЯ ВИТЯЗЕВА: ЧТО ПОЛОЖЕНО НЕМЕЦКОМУ ARD — НЕ ПОЛОЖЕНО NEWS FRONT